Таким образом, в ходе терапевтического общения и в результате использования специальных технологий, психотерапевт влияет на установки, ход мыслей и регуляцию поведения клиента с целью улучшения его самочувствия. Результатом такого рода вмешательств должно стать изменение баланса позитивных и негативных мыслей и чувств клиента (и его окружения) в пользу позитивных. То есть в итоге успешных контролируемых психотерапевтических действий клиент начинает получать большее удовольствие от жизни, начинает сам контролировать и изменять болезненные для него или окружающих стереотипы поведения, строить (и осуществлять) планы по изменению этих стереотипов в будущем.

В тот момент времени, когда клиенту больше не требуется помощь психотерапевта, поведенческую психотерапию можно считать завершенной.

Характерные черты поведенческой психотерапии

Современные тенденции развития поведенческой психотерапии таковы, что все большее внимание уделяется формированию или повышению социальной компетентности клиента, практике, расширяющей его поведенческий репертуар, устраняющей негативный или ошибочный ход мыслей, то есть практике, имеющей скорее гуманитарный, чем лечебный характер. Однако поведенческая психотерапия здесь не оригинальна - такова общая линия развития психотерапии как науки и профессиональной практики.

Наряду с этим существуют и некоторые принципиальные отличия, которые позволяют считать поведенческую психотерапию самостоятельным видом психотерапии и рассматривать ее в качестве таковой.

1) Поведенческая психотерапия концентрируется на изменении поведения.

Ключевое отличие поведенческой психотерапии от других подходов заключается в том, что в первую очередь под терапией понимается любая форма обучения новым способам поведения, отсутствие которых так или иначе ответственно за психологические проблемы клиента. Часто такое обучение предполагает устранение ошибочных форм поведения или же их видоизменение. При этом способ и вид обучения (или переучивания) принципиального значения не имеет.

Конечно, в современной поведенческой психотерапии под "поведением" понимают не только внешние, явные его формы, но и всю гамму мыслительных (когнитивных) и эмоциональных процессов, участвующих в его регуляции. С этой точки зрения устранение страха контакта с незнакомым человеком или боязни получить негативную оценку можно было бы, конечно, обозначить и каким-либо иным термином. Традиция все же состоит в том, что поведенческая психотерапевтическая работа в этих случаях обозначается как "терапия поведения" и цель её состоит в том, чтобы клиент начал без внутреннего волнения разговаривать (знакомиться) с незнакомыми людьми и бойко отвечал на вопросы, задаваемые ему статусным лицом.

Именно нацеленность на достижения поведенческих изменений путем сложной многоуровневой работы можно отнести к числу наиболее значимых "родовых черт" поведенческой психотерапии.

Другой отличительной чертой поведенческой психотерапии является то, что психотерапевт старается иметь дело исключительно с четко фиксируемыми когнитивными, эмоциональными и поведенческими явлениями, и стремится получить очевидный и воспроизводимый результат. Еще до начала активных психотерапевтических вмешательств определяется список целей, по достижению которых судят об эффекте психотерапии. Терапевты поведения не делают секретов из своих методов, доступно излагают принципы их действия клиентам, стремятся сами контролировать успех терапии и предлагают это своим клиентам. Кстати, именно за эту особенность поведенческую психотерапию очень любят агенты медицинских страховых компаний.

3) Опора на экспериментальные данные и психологические теории

Весь процесс психотерапии строится на основании экспериментальных данных о характере и природе регуляции поведения человека и контролируется с использованием этих знаний. Поведенческая терапия стремится к тому, чтобы использовать методы, прошедшие тщательную экспериментальную оценку и опирающиеся на ясные теоретические концепты.

4) Множественность отдельных техник и многообразие подходов

В основе поведенческой психотерапии лежит множество отдельных технологий, техник и приемов, объединенных одной целью, а именно: ориентированных на изменение или модификацию болезненного поведения. Довольно трудно проследить внутреннее единство этих технологий, поскольку для отдельных случаев разработаны очень специфичные приемы, с которыми мы познакомимся далее. При осуществлении психотерапевтических мероприятий, исходя из картины поведенческих нарушений, психотерапевт каждый раз вынужден заново выбирать из этого многообразия методов наиболее подходящие. Речь, таким образом, идет скорее о разных технологиях, объединенных общей терапевтической ориентацией и рассчитанных на мультимодальное воздействие, а не о едином стандартизированном методе.
Конечно, существуют в достаточной мере стандартизированные способы помощи в конкретных ситуациях, например, при фобиях, депрессии, анорексии или алкоголизме. Но сами эти стандартизированные подходы могут очень существенно отличаться от того что, например, будет делать психотерапевт поведенческой ориентации с клиентом, страдающим множественными социальными страхами. Одно можно сказать точно: думать при этом он будет о процессах обучения, научения, модификации поведения и использовать приемы, служащие этим целям.

В отличие от квазимедицинских моделей психических отклонений, имеющих в своей основе биологические или физиологические предпосылки, поведенческая психотерапия использует психологическую модель отклоняющегося поведения, которая имеет ряд характерных черт (Вильсон, 2000).

1. Многие особенности поведения, которые раньше считались болезнями, теперь рассматриваются как "психологические трудности" или "жизненные проблемы". Предполагается, что каждый человек в ходе своей жизни так или иначе сталкивается с теми или иными проблемами.

2. Признается, что болезненное поведение в основном приобретается в ходе жизни по тем же законам, что и нормальное поведение. Принципы изменения здорового и болезненного поведения принципиально одинаковы, и поэтому на болезненное поведение можно воздействовать обычными методами.

3. Поведение человека в большой степени зависит от ситуативных переменных, и поэтому должно рассматриваться во взаимосвязи с актуальной ситуацией и исходя из ее особенностей. Историческому и причинному анализу придается небольшое значение.

4. Для того чтобы изменить поведение, не обязательно понимать причины его возникновения и происхождение проблемы. Во-первых, эти данные очень трудно доступны, во-вторых, мы еще очень мало знаем о причинно-следственных связях психических явлений.

5. Для терапии необходимо предварительно проанализировать проблему с учетом многих модальностей и выбрать затем методы, подходящие для применения с учетом выявленных особенностей.

6. Способы и приемы терапии подбираются строго индивидуально, применительно к разным людям и их личным (часто - очень различным) проблемам.

Конечно, приведенная здесь модель болезни стала результатом жарких споров и не приобрела пока законченного характера. Но именно по отношению к этой модели судят о том, может ли отдельный метод психотерапии быть отнесен к разделу "поведенческих".

"В начале этого столетия некоторые американские психологи, разочаровавшись в плодотворности субъективной психологии, стали изучать внешние поведенческие реакции организма без отношения к тем внутренним процессам, которые производят субъективные переживания и эти поведенческие реакции. Они находили, что на данной стадии наших неврологических знаний нет никакой возможности объяснить поведенческие акты исходя из известных закономерностей центральной нервной деятельности. Поэтому они удовлетворялись, с одной стороны, описанием и классификацией актов поведения, а с другой - установлением тех внешних условий, от которых эти акты зависят. Таким образом, предметом психологии было объявлено поведение, и притом без отношения к тем внутренним механизмам, которые его осуществляют" (Беритов, 1947)

В начале XX-го века целый ряд отечественных ученых выступили с критикой сложившейся к тому времени психологической науки. Эта критика стала ответом на слишком абстрактный характер психологических теорий и используемых психологией методов исследования и доказательства. Чтобы стать "настоящей" наукой, психология, по мнению этих авторов, должна была более строго подходить к доказательству теоретических положений и использовать для этого экспериментальные методы, которые позволяли бы добиться более точных данных о психике человека, о возникновении и развитии новых форм поведения.

Иван Петрович Павлов довольно жестко сформулировал неудовлетворенность современной ему психологией в статье "Ответ физиолога психологам" (1932 г.). Критикуя психологов за "дуализм с анимизмом", Павлов высказал убеждение (на котором он настаивал и в более ранних статьях), что для объяснения всей сложности поведения человека излишне использовать идею присущей ему "какой-то произвольности, спонтанности". Павлов исходил из того, что поведение животных и человека полностью детерминировано внешней средой и может быть изучено, объяснено и предсказано на основе теории условных рефлексов. Вся ткань поведения должна была быть раздроблена на частные условные рефлексы (деятельности), изучена и затем вновь синтезирована.

Таким образом, цель достижения математической точности в изучении и предсказании поведения животных и человека казалась легко достижимой с использованием эвристической теории условного рефлекса. Некоторую трудность на этом пути Павлов видел лишь в изучении центрального компонента условного рефлекса - т.е. в изучении функций коры головного мозга (высших психических функций).

Идеи Павлова были с интересом встречены за океаном американскими психологами, о которых упоминает академик Беритов. Поведенческая школа психологии развивалась бурными темпами и достаточно продолжительное время занимала ведущие позиции в мировой психологии. Однако нельзя не видеть некоторой ограниченности чисто поведенческих теорий, механистический характер большинства поведенческих моделей человека.
Давний спор между психологами, физиологами и бихевиористами не нашел своего разрешения и по сей день. Причину этому, согласно И.С. Беритову, можно видеть в том, что "акты поведения характерно отличаются от рефлексов; их нельзя смешивать и с психическими явлениями. Сообразно, задача науки о поведении совершенно иная, чем у физиологии или психологии" (Беритов, 1947, с. 102).

"Физиология, психология и наука о поведении, - по мнению Беритова - являются самостоятельными науками, имеющими свои собственные предметы, задачи, и методы исследования. Каждая из этих наук должна пользоваться данными двух других наук, но ни в коей мере не может быть заменена ими." (там же, с. 103)

"Наука о поведении должна заниматься установлением закономерностей, согласно которым протекает и завершается тот или другой акт поведения; затем закономерностей, согласно которым развиваются индивидуальное поведение, направляемое представлением, и сознательное поведение; наконец, закономерностей, согласно которым происходит переход одной формы поведения к другой, а также взаимодействие между данными формами поведения. Отсюда ясно, что хотя наука о поведении и пользуется данными физиологии и психологии, она все-таки характерно отличается как от рефлексологии, или учения о высшей нервной деятельности, так и от психологии и не смешивается ни с той, ни с другой наукой"(Беритов, 1947, с. 102).
И.С. Беритов нашел выход из довольно острого спора между "традиционной" и "поведенческой" психологией, объявив их разными науками со своими собственными предметами, объектами и методами исследования. Такое решение проблемы позволяло "сохранить лицо" всем направлениям психологии и частично защищало "бихевиоризм" от упреков в механистичности и упрощении сложных психических процессов.

В определенном смысле поведенческое направление психологии с самого момента своего появления уже было защищено от такого рода упреков тем, что

1) в обоснование научных теорий использовались строгие схемы экспериментов и математический аппарат, т.е. давали контролируемые и воспроизводимые научные результаты;

2) поведенческие теории были тесно увязаны с практикой формирования и модификации поведения, т.е. приносили реальные и контролируемые практические результаты.

отсюда